Через многое пришлось пройти

На трудовом фронте

Моему дедушке, Селькову Ивану Михайловичу, после окончания Чухломской школы с 14 лет пришлось работать в колхозе «Роз» бригадиром полеводческой бригады. Очень трудно и тяжело ему было, по сути ещё мальчишке. Многому пришлось научиться, через многое пройти. Но он был трудолюбивым и смелым, со всеми задачами справлялся.
В колхозах, а их в Чухлэме было семь, остались одни старики, женщины и подростки. Вот на их плечи и легли все работы в сельском хозяйстве и лесозаготовке. Люди работали, не жалея себя, от зари до зари. В деревне Старый Чухлом была часовня с большим колоколом. Мой дедушка каждое утро в 4 часа звонил в этот колокол, чтобы разбудить людей на работу.
В колхозах летом 1941 года организованно провели заготовку кормов, уборку зерновых культур, льна и картофеля. Люди, особенно старики, будто посуровели, подростки повзрослели. Женщины, получившие уже в июле-августе похоронки с фронтов, плакали по несколько дней, ходили с побледневшими лицами на работу, чтобы забыться от большого горя хотя бы там. Ведь надо было жить, надо было растить детей.
Весной 1942 года весенний сев провели очень быстро: колхозники выходили на работу в 5-6 часов утра, с небольшим обеденным перерывом работали до захода солнца. Да так всё время: и на заготовках кормов, и на уборке льна, зерновых и картофеля.
Общая посевная площадь всех колхозов составляла 1035 га. В первые годы войны урожайность зерновых культур составляла 10 и более центнеров с гектара, картофеля — до 130 центнеров. Но в последующие годы урожаи снизились. Если в 1941 году валовый сбор зерна во всех колхозах составлял 610 тонн, в 1943 году — 496 тонн, в 1945-м — 380 тонн. 115-120 га было занято под кормовыми культурами — клевером и тимофеевкой. Кроме этого, в колхозах выращивали по 300-350 свиней, 1500-1600 овец.
Годовой общий план всех колхозов по сдаче хлеба по натуроплате за работы МТС, госпоставок и в фонд обороны ежегодно устанавливался до 200 тонн зерна. И в годы войны было сдано государству свыше 800 тонн зерна, около 600 тонн картофеля. Семенной фонд колхозов составлял 130-140 тонн. Колхозы за годы войны сдали государству сотни килограммов масла и шерсти.
В годы войны Чухломский лесопункт заготавливал и вывозил, а весной сплавлял по Малой Визинге до 120 тысяч кубометров древесины. В лесхимартели «За новый экспорт» также работали женщины. Здесь трудились и репатриированные. Они производили канифоль, чёрную смолу, скипидар, дёготь и в последние годы войны даже хозяйственное мыло. Изготавливали бочкотару, лыжи для фронта. Вся продукция вывозилась в Сыктывкар, в госснаб.
Колхозы почти всё сдавали государству на нужды фронта, для сельчан на трудодни оставалось по 5 кг зерна на месяц. Особенно было тяжело с 1943 по 1945 годы. Ели картофельную мезгу, головки клевера, лепёшки из берёзовых опилок и пихтовой муки. Люди стали опухать от голода, им было тяжело ходить. Многие болели куриной слепотой, цингой (шатались зубы, кровоточили дёсны). Лечились от цинги побегами молодой сосны: варили верхушки веток и полоскали им рот 2-3 раза в день.
Голодали многодетные семьи: из Кероса — семья Г.П. Сажина (Петыр Гриша), с Ключа — П.П. Сажина (Сель Петыр Павел), Ягдора — М.Г. Лапшина (Гриша Микаль), Дала – П.С. Лапшина (Степан Петыр), Понольмылька — И.И. Селькова (Илья Иван), Важ Пушупа — Селькова (Вань\ Степан Ондроник). Все эти мужчины погибли на фронте, защищая Родину. А две семьи — Г.А. Сажина (Гриша /нь\ Гриша) из Кируля и М.К. Сажина (Калин Микаль) из Кероса — умерли от голода.
У сельчан не было нормальной одежды и обуви. Молодёжь донашивала одежду своих родителей, старших братьев и сестёр. Вместо кальсонов носили брюки из домотканного холста, от мороза они не защищали.
В домах не было ни керосина, ни спичек. Жили при лучинах. Приобретали отсечки. Ходили в лес искать молодую берёзовую пакулу (берёзовый гриб). Собирали её много и сушили, проминая, чтобы она стала мягкой и сухой, как вата. И при ударе по грани камня старыми напильниками, получали искру, чем воспламеняли мягкую пакулу. Дедушке много раз приходилось зимними вечерами оформлять наряды-табеля работы бригад при лучине. Хоть жгло глаза едким дымом, всё же наряды предоставлял вовремя.
В годы войны из Чухлэма было мобилизовано 405 человек — целый батальон. Они сражались на многих фронтах от Чёрного до Баренцева морей. Из них 37 были в плену, а 255 человек погибли смертью храбрых за честь и независимость Родины. Они навечно останутся в памяти чухлэмцев, их имена занесены в «Книгу памяти Республики Коми». И только 150 человек вернулись домой.

Из записей деда

Выйдя на пенсию, мой дедушка выполнил довольно большую работу — сделал много записей о селе, сельчанах, их судьбах и судьбах целых деревень.
Вот что ему рассказал о довоенных годах, начале войны и страданиях людей Сельков Иван Кириллович: «Был я перед войной председателем колхоза «Роз». Получали большие урожаи зерновых культур и льна. В колхозах имели маслобойку, держали много пчёл, и некоторые семьи получали по 16-20 кг масла и до 50 кг пшеничного мёда.
Денег за сдаваемый хлеб получали мало. Самой денежной культурой был лён, за выращивание которого наш колхоз «Роз» все предвоенные годы поощрялся участием в ВДНХ. Колхозники зарабатывали сезонно в зимний период на лесозаготовках и весной на сплаве леса. В основном люди уже жили хорошо.
И вот началась война. Первая партия чухлэмцев, более 50 человек, была мобилизована на войну 26 июня 1941 года. Через несколько дней мы все, мобилизованные из Коми АССР, прибыли в город Грязовец Вологодской области. Получили обмундирование, винтовку и по пять патронов. 4-5 июля нас направили двумя эшелонами в Эстонию.
Прибыли в Нарву, ночью пешком километров 50 мы добрались до полевого штаба 125 стрелковой дивизии. Из нас организовали штабную роту. У реки Нарва на рубеже обороны мы трое суток рыли окопы. Над нами всё время летали немецкие самолёты-разведчики. На четвёртые сутки начался артиллерийский обстрел расположений наших войск, и первым был уничтожен штаб дивизии. Фашисты начали наступление и вскоре нас окружили почти со всех сторон. Командир роты приказал отойти к Нарве, мы начали переходить её по канатной переправе. Но немцы нас заметили и открыли пулемётный огонь, в результате погибло больше половины роты.
Затем мы стали окапываться на другой стороне реки, но и там уже оказались фашисты, и в нас стали стрелять почти в упор. Мы перебежали в ближайший лесок. Там собрались лишь 20-25 человек, в т.ч. и чухлэмские: я, Раевский Пётр, Раевский Дмитрий Васильевич, Сельков Иван Васильевич, Зиновьев Иван Алексеевич, Сажин Григорий Николаевич и Сенькин Михаил Иванович из Вотчи.
Фашисты стали стрелять по лесу. Командир роты сказал, что мы в полном окружении, и сейчас надо, кто как сумеет, пробиваться к своим. Мы разошлись в разные стороны.
Через несколько дней ещё разделились, опасно было большой группой входить в населённые пункты. Мы остались вдвоём с М.И. Сенькиным. Понимали, что линия фронта уже далеко на востоке, и не зная местности, блуждали в лесу. В конце июля вышли в какой-то хуторок и зашли в один из крайних домов. Хозяин приветливо встретив нас, стал приносить на стол еду. Мы оставили винтовки с одним патроном в затворнике у двери и только сели за стол, как из другой комнаты выскочили двое немцев с автоматами и взяли нас в плен.
Повели нас пешком километров 10 туда, где были собраны уже около 150 пленных красноармейцев. Через два дня колоннами нас привели в г. Тарту, а через несколько дней в Ригу, где нас держали почти год на строительстве аэродрома. Потом 15 человек направили в Восточную Пруссию для выполнения сельхозработ в хозяйстве одного фермера. Оттуда перевели в Западную Германию в концлагерь Гревен, где заставляли работать на торфоразработках. С 80 кг при мобилизации я исхудал до 36 кг, остался один скелет. Здесь нас и освободили в апреле 1945 года английские войска и передали советским властям.
Потом нас перевезли в Восточную Пруссию, где мы прошли проверку в особом отделе какой-то военной части. Нас признали ни в чём не повинными и дали удостоверение для отправки домой. Но вместо этого мы получили армейское обмундирование, и из нас собрали команду по сопровождению лошадей до Минска. Из Минска наша команда была направлена в Ригу, где как трудармейцы мы работали на разработке гипсового карьера. Лишь в апреле 1947 года я был демобилизован домой».

Сохраним память

В нашем селе, наверное, нет человека, который бы не знал моего деда Ивана Михайловича. В памяти односельчан он остался хорошим, добрым, умным, отзывчивым человеком.
Родился он 10 февраля 1928 года в селе Чухлэм в семье крестьянина-середняка. Родители всю жизнь занимались сельским хозяйством.
В 1941 году он окончил 7 классов Чухломской НСШ. С ноября 1942 года работал бригадиром полеводческой бригады колхоза «Роз». С 1947 по 1952 год служил в армии. Затем работал инструктором Сысольского райкома КПСС, был слушателем советско-партийной школы в г. Кирове. С 1962 работал в совхозе «Чухломский» агрономом, управляющим, старшим агрономом, директором, рабочим строительной бриганды. Без отрыва от производства в 1969 года окончил агрономический факультет Кировского сельскохозяйственного института.
В 1982 году Иван Михайлович был избран председателем исполкома Чухломского сельского Совета.
Был женат на Марии Дмитриевне Сельковой, которая более тридцати лет проработала в торговле. Вырастили и воспитали пятерых детей.
Дедушка награждён медалями «Ветеран труда», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За доблестный труд. В ознаменовании 100-летия со дня рождения В.И. Ленина», благодарностями и почётными грамотами, в том числе Президиума Верховного Совета Коми АССР, получил звание «Заслуженный работник народного хозяйства Коми АССР».
Умер дедушка 29 марта 2008 года. Мы помним о нём, он для нас всегда будет примером.
Наш долг перед нашими героическими предками — сохранить историческую память о подвигах участников, ветеранов войны и тружеников тыла.
Лидия Селькова. с. Чухлэм.