Два года афганской войны

«Самовар» и «василёк»

Минометная батарея, куда был зачислен Николай наводчиком, состояла из четырех расчетов «самоваров» и двух «васильков». Автоматический 120-мм миномет «василёк» перевозили на кузове бортового «ГАЗ-66». Чтобы его разгрузить, требовалось немало усилий, поэтому зачастую минометчикам на помощь приходили пехотинцы. Калибр «самовара» составлял 82 мм, ствол (еще его называли трубой) весил порядка 14 кг, его боец носил за спиной. Расчет обычно состоял из командира, наводчика, заряжающего и подносчика снарядов. Если операция проходила в горах или других труднодоступных местах, все составные части миномета расчет нес на себе, снаряды отдавали пехотинцам, каждому по два. Николай обычно нес трубу.
Основным транспортным средством для минометчиков служил тягач МТЛБ (многоцелевой транспортер легкий бронированный). Некогда сконструированный для вполне мирных целей, этот самодвижущийся транспорт с началом проведения военных действий в Афганистане был переоборудован в военную техническую единицу. Его оснастили крупнокалиберным пулеметом, большим ножом, на броне стали перевозить ящики со снарядами, внутри размещался десант.

Ребята для Афгана

В Иолотань Николай попал сразу с призывного пункта. До армии он получил неполное среднее образование, отучился на тракториста в Койгородке, устроился по специальности в местный совхоз, а заодно прошел профессиональную переподготовку в Сыктывкаре.
13 апреля 1984 года ему пришла повестка явиться в райотдел военного комиссариата. Из родного Пыёлдина он призывался в один день с Василием Шаньгиным и Владимиром Некрасовым из Визиндора. Всем троим потом суждено будет пройти Афган.
Хорошо Николай помнит и Олега Вьюника, память которого увековечена на мемориальной доске на здании средней школы в Пыёлдине. Они были соседями, дома стояли рядом, учились в одном классе. После восьмого класса Олег уехал в с. Выльгорт, оттуда его и призвали в армию, попал в Афганистан. В мае 1984 года при выполнении операции по блокированию стратегической высоты он был смертельно ранен. За проявленные мужество и героизм при выполнении интернационального долга Олега Вьюника наградили орденом Красной Звезды посмертно.
Рейсовый автобус доставил новобранцев на призывной пункт в Княжпогост. Всех троих затем направили в Туркменистан, только в разные военчасти: Николай и Василий попали в Иолотань (у первого часть размещалась в самом городе, у второго – в пригороде, близ полигона), Владимира направили в Красноводск. Лишь однажды Николаю удалось увидеться с Василием — в день принятия присяги, а дальше их пути разошлись. Как позже стало известно, Василий нёс службу в Паншере.

В долине смерти

В начале августа 1984 года тяжелый военно-транспортный самолет «ИЛ-76» доставил очередное пополнение в Шинданд. Полет проходил в темное время суток, это правило действовало с целью избежания обстрела самолета со стороны боевиков. В числе прибывших новичков был и минометчик Николай Чарин.
По прилету всех погрузили на грузовые машины и доставили в гарнизон. До утра пополнение поместили в обитое железом здание, как потом выяснилось — местный клуб. Утром определили жилье, им стала служить большая брезентовая палатка, внутри которой по разные стороны друг от друга были установлены две печки-буржуйки.
Местность, где развернулся гарнизон, наши солдаты прозвали «долиной смерти»: окруженный со всех сторон горами он был как на ладони и служил хорошей мишенью для душманов. В состав гарнизона входили танковый и артиллерийский полки, на его территории размещались клуб и военный госпиталь. Жили солдаты в палатках. Через полгода службы стали строить модульные здания. Появились одноэтажные казармы, куда стали переселять личный состав. Мылись бойцы ключевой водой, спускавшейся прямо с гор. Во время отдыха ходили в клуб смотреть кино, играли в шашки. Минометную батарею разместили под одной крышей с 7-й пехотной ротой и разведротой.
Форма минометчиков практически ничем не отличалась от пехотинцев, разве что петличным знаком артиллеристов.

По военным
дорогам
Боевое крещение Николай получил под городом Герат. Ранним осенним утром колонна с солдатами и боевой техникой подошла к кишлаку и окружила его. Там по информации засела большая группа боевиков. По ним вначале планировалось провести авиаудар, а затем добить огнем из засады. Но удары авиации и последовавший за ним минометный обстрел оказались настолько мощными, что от селения ничего не осталось, его сравняли с землей. Жуткая картина предстала перед глазами Николая, когда он вместе с другими бойцами зачищал то место, где совсем недавно находился кишлак — повсюду лежали человеческие останки, вещи, домашняя утварь. За два года войны ему еще не раз доведется увидеть подобный ужас, от которого кровь стынет в жилах.
Зачистки селений от боевиков, в которых участвовали также и минометчики, проводились регулярно. Несколько таких операций прошли под Кандагаром. Как правило, шли колонной, проверяли дуканы (торговые лавки), расположенные порой по всей длине улицы, на наличие оружия, патронов, взрывчатки, выявляли боевиков. Хотя последних отличить от мирного населения было практически невозможно: днем они обычные крестьяне — сеют, пашут, а с наступлением ночи берут в руки оружие и стреляют по позициям советских солдат.
При таких зачистках наши бойцы нередко попадали в разного рода минные ловушки. Обычная безделушка, валяющаяся на обочине, таила в себе смертельную угрозу: если ее пнуть, случайно задеть или попытаться поднять с земли, происходил взрыв. Подобного рода потери были и в седьмой пехотной роте. Поэтому солдатам категорически запрещалось трогать любые бесхозные предметы, встречавшиеся на пути.
На северной окраине Шинданда располагался крупный аэродром. Афганские моджахеды регулярно совершали обстрелы и нападения на посты, охранявшие подступы. Позиции, откуда велось круглосуточное наблюдение за прилегающей местностью, были установлены на высотках по всему периметру аэродрома. Наши ребята несли дежурство попеременно, рядом с постом имелся небольшой домик, сложенный из камней, где сменившийся караул мог немного передохнуть. Во время одного из бандитских обстрелов прямым попаданием снаряда такой домик был полностью уничтожен. Благо, на тот момент никого не было внутри, поэтому обошлось без жертв.
Моджахеды не рисковали подходить близко к позициям шурави (так в свое время афганцы прозвали советских военнослужащих). Они, как правило, вели обстрел в темное время суток: выпустят пару снарядов из ручных гранатометов да автоматных очередей трассирующими пулями и скрываются в темноте. Наши солдаты открывали ответный огонь. Однако подобные вылазки боевиков наносили порой непоправимый урон личному составу, были убитые и раненые. При очередном таком обстреле погиб минометчик из батареи Николая, родом он был из Узбекистана. Там же возле аэродрома Николай получил осколочное ранение в ногу. Медики вовремя оказали помощь, осколок вытащили, но полмесяца пришлось провести в лазарете.
В памяти остался бой, который завязался близ границы с Ираном. Согласно разведданным, многочисленная группа боевиков, перейдя границу, шла со стороны Ирана. Пресечь их попытку прорваться вглубь Афганистана должны были выдвинувшиеся им навстречу советские подразделения, в числе которых были и минометчики, вошедшие в состав 7-й пехотной роты. По прибытии они развернули оборонительные позиции на пути следования бандгрупп, окопались. На помощь в таких случаях приходил тягач – МТЛБ, ножом он соскребал поверхность почвы, образуя насыпь — бруствер окопа.
Бой тогда завязался кровавый. По численности моджахеды намного превышали количественный состав советских солдат. Они, словно осы из разворошенного гнезда, тучей навалились на наши передовые позиции. Завязался рукопашный бой, в смертельной схватке стенка на стенку сошлись матерые боевики и совсем молодые ребята, в ход тогда пошли штыки, ножи, лопаты. С обеих сторон было много раненых и погибших. Больше всего досталось пехотинцам. Они первыми шли в бой, минометчики обеспечивали их продвижение минометным огнем.
Но не любит Николай рассказывать о подобных вещах, потому как воспоминания по сей день заставляют переживать былое, снова испытать боль за тех ребят, которым не суждено было вернуться с поля боя.
За два года в Афганистане Николаю удалось посетить немало городов и провинций, только Кабул так и не довелось увидеть. Во время поездки в Кушку для получения новых минометов очередной раз попали под обстрел. Боевики действовали по налаженной схеме: вначале заложенной миной подорвали БМП, а затем ручным гранатометом бортовой «ГАЗ-66». Обратный путь оказался спокойней, обошлось без нападений. Приезжали в Паншер, где в это же время нес службу Василий Шаньгин, но увидеться с ним так и не удалось.
За время службы Николая не раз хотели повысить в звании, но он каждый раз отказывался, так и остался рядовым без чинов и высоких наград. Хотя наводчик миномета — сержантская должность. Да и ежемесячная зарплата в размере 11 чеков соответствовала окладу сержанта. Обычно на эти деньги в местном магазинчике солдаты покупали приглянувшиеся себе вещи либо же подарки родным и близким, при необходимости их обменивали на местные деньги афгани. Николай привез оттуда в подарок матери красивый платок.

Мирное время

Через два года пришел приказ о демобилизации, 5 августа 1986 года ему вместе с другими военнослужащими предстояло вылететь в Союз. Но в тот день самолет с чижиками (так меж собой солдаты прозвали новобранцев), офицерами и отпускниками на борту душманы подбили, никто не остался в живых. Дембель пришлось отложить на неделю, вылетели только 11 августа.
Возвращался Николай домой вместе с Александром Богдановым, служили они в одной батарее. Саша был родом из поселка Иоссер Княжпогостского района. Первое время после приезда переписывались, Саша даже приезжал в гости, но со временем связи были утеряны.
Дома Николая ждала молодая жена с двухлетним сыном. Сын Женя появился на свет уже через два месяца, как призвали в армию отца. Теперь у него уже давно своя семья, подрастают дети. Службу Женя проходил на границе в Дагестане. А младший сын Иван сейчас служит в Калининграде.
Война осталась позади, наступили для воина-интернационалиста мирные дни. Николай занялся домашними делами, провел капитальный ремонт дома, доставшегося от его родителей. Устроился работать по своей профессии тракториста, трудился в разное время в сельхозхимии, ДРСУ, у частного предпринимателя.
Наряду с чествованием афганцев – 15 февраля, для Николая неизменным остается празднование Дня артиллерии 19 ноября. На протяжении уже многих лет он отмечает этот день в кругу близких друзей – с Николаем Горчаковым, Дмитрием Шишкиным, недавно присоединился к их компании и племянник Алексей.
С тех пор как для Николая Чарина закончилась афганская война, минули уже три десятилетия, дети стали взрослыми, подрастают внуки. Правда, с годами здоровье стало подводить. Недавно пришлось перенести операцию на ноге. Но что бы ни случилось, какие бы перемены не принесла жизнь, навсегда останутся в его памяти Шинданд, Герат, Кандагар, Фазах и боевые товарищи, среди которых командир расчета старший сержант Владимир Уколов, а также Алексей Шебырев из Усть-Кулома, с которым довелось служить все два года в одной минометной батарее.