Ликвидаторы в опасной зоне

Территория в 200 тысяч квадратных километров, прилегавшая к Чернобылю, была объявлена зоной заражения, непригодной для проживания в течение нескольких десятилетий.

30 лет прошло с тех трагических событий. За это время великая страна СССР распалась на отдельные государства, Чернобыль стал территориальной единицей суверенной Республики Украины, сейчас совсем недружественной к России. А тогда на помощь еще братской республике были мобилизованы людские ресурсы со всех концов великого Союза, в том числе и из Коми АССР.
Зоной отчуждения прозвали 30-километровый участок вокруг Чернобыльской АЭС, где степень радиации достигала самого высокого показателя. Сюда стали прибывать специалисты, командированные для проведения работ на аварийном блоке и вокруг него, а также воинские части, как регулярные, так и составленные из срочно призванных резервистов. Их всех позднее стали называть «ликвидаторами». Ликвидаторы работали в опасной зоне посменно: те, кто набирал максимально допустимую дозу радиации, уезжали, а на их место приезжали другие.

Молодые годы
Из Сысольского района на ликвидацию аварии в Чернобыле мобилизовали более полусотни человек. В числе резервистов, направленных на зачистку реактора, был и Д.Д. Морозов из Визинги. В октябре 1987 года ему вручили повестку явиться в райвоенкомат с целью прохождения медкомиссии для последующей отправки в Чернобыль.
К тому времени ему исполнилось 38 лет, много лет он проработал в Визингском лесопункте.
По воспоминаниям Дмитрия Дмитриевича, после получения восьмилетнего образования, немного поработав в лесопункте, он решил было продолжить образование в музыкальном училище. Но жизнь в городе ему не понравилась, поэтому уже через полгода он возвратился на родное предприятие. Вскоре познакомился с будущей женой, трудившейся здесь же рабочей, и свадьба не заставила себя долго ждать. Молодые поженились, когда жениху было 19 лет, невесте — 18. Жили вначале в небольшой комнатушке в общежитии, а в 1971 году переехали в 12-квартирный дом по улице Оплеснина. С супругой они живут уже более 40 лет душа в душу, воспитали двоих сыновей.

Резервисты
Через три дня после медкомиссии Д.Д. Морозов как и положено явился с вещмешком за спиной в военкомат. Собралось около трех десятков таких же как он мобилизованных со всего района, со многими из них он был знаком. Их посадили в автобус и отправили в Емву на сборный пункт, где необходимо было пройти очередную медицинскую комиссию. Сюда съезжались резервисты со всей республики.
На следующий день они сели в поезд и направились на Украину в г. Златоустово.
Спустя несколько дней пути состав прибыл в пункт назначения. По приезде мобилизованных расселили по баракам, выдали военную полевую форму и в течение месяца проводили учебные занятия. После прохождения учебы перевели в палаточный городок, располагавшийся неподалеку от 30-километровой зоны отчуждения Чернобыльской АЭС. Два десятка человек, призванных из Сысольского района, разместили в одной палатке, остальных также расселили по принципу землячества. Внутри палатки стояли двухъярусные кровати, тумбочки для хранения личных вещей, посреди палатки к тому времени была установлена печь-буржуйка, согревавшая в пору прохладной осенней непогоды.
Через день после приезда резервистов на автобусах довезли до границы с зоной отчуждения. Их переодели в рабочую одежду и уже на другом транспорте довезли до Чернобыльской станции. На АЭС работало много людей, также было много техники. В основном все были заняты очисткой территории от последствий разрушительного взрыва. Команде, к которой приписали Д.Д. Морозова, предстояла чистка стен внутри четвертого блока реактора. Огромное помещение блока уже было расчищено сверху наполовину ранее побывавшими здесь военными и резервистами.
Вновь прибывшим предстояло с помощью железных щеток очистить от краски нижнюю половину стен. Из всех средств самозащиты использовали лишь респираторы. Временную продолжительность ведения работ Дмитрий Дмитриевич сейчас точно не помнит, но, по его утверждению, работали не более двух часов. После этого группу отвозили на пункт дезинфекции, где рабочие скидывали с себя всю грязную одежду и тщательно мылись под душем. Затем переодевались в ранее выданную форму и направлялись за территорию зоны отчуждения — в палаточный городок.
Следующий выезд на станцию обычно осуществлялся через 2-3 дня. В эти свободные дни резервисты не сидели без дела: поддерживали чистоту на территории, помогали на кухне готовить еду, выполняли поручения старших по команде. Нередко свободные группы отправляли в лес, чтобы провести измерения радиационного фона в почве. Вечером можно было посетить клуб, где регулярно демонстрировали художественные фильмы. Работал буфет, где продавали чай, сахар, сигареты. Со спиртным было строго, за его употребление незамедлительно отправляли домой с последующим отказом в предоставлении всех льгот и привилегий. И такое здесь случалось, но редко.

Героические люди
Так два месяца Д.Д. Морозов вместе со своими товарищами чистил четвертый энергоблок, то самое место, где и произошел взрыв ядерного реактора. В конце декабря весь состав мобилизованных в октябре из Коми отправили обратно домой. Дмитрий Дмитриевич после предоставленной недели отдыха вернулся на производство, затем еще месяц проходил обследование по врачебным кабинетам.
Пребывание на смертоносном объекте для него, как и для его товарищей, не прошло бесследно. Полученная доза облучения не лучшим образом сказалась на его здоровье.
Государство в качестве компенсации как ликвидатору последствий аварии выделило ему в Сыктывкаре двухкомнатную квартиру, предоставило льготы на коммунальные услуги, выплачивало дополнительное пособие. Уделило внимание и его здоровью: предоставило бесплатный пакет лекарств, не раз направляло в лечебно-оздоровительные учреждения и санатории республики. В 50 лет Дмитрий Дмитриевич вышел на пенсию. Тогда, в 1990-е годы, как признается сам Д.Д. Морозов, государство уделяло большую помощь чернобыльцам (а именно так стали называть в народе тех, кто участвовал в ликвидации аварии), оказывало во всем им поддержку.
- Сейчас это все ушло в прошлое: отменили некоторые льготы, пособие на фоне возрастающих цен стало мизерным, большинство лекарств приходится покупать на свои деньги, а они с каждым разом дорожают, — сетует Дмитрий Дмитриевич. — Здоровье, к сожалению, с годами лучше не становится, только ухудшается. Все чаще стали мучить головные боли, сильно ухудшилось зрение, каждый месяц приходится ходить по врачам.
Но, несмотря на все трудности, в жизни чернобыльца бывают и счастливые события. Так, пять лет назад по государственной программе переселения из ветхого жилья ему предоставили двухкомнатную благоустроенную квартиру в новом доме по ул. Куратова, куда они переехали из старого, подвергшегося сносу. Рядом с новым домом у Морозовых есть небольшой огород, хлев, где они содержат кур-несушек. Да и сыновья не забывают своего отца, временами наведываются к нему из города, помогают огород вскопать, картофель посадить, другие дела по хозяйству сделать.
Дмитрий Дмитриевич считает, что ему повезло, так как полученная им доза облучения не столь велика. Те, кто побывал на АЭС раньше, сразу после взрыва, пострадали сильнее. Многих из них, которых он знал хорошо, уже нет в живых.
В 1986-1992 годы насчитывалось 600 тысяч ликвидаторов, еще более миллиона людей было задействовано на работах в 30-километровой зоне отчуждения. Правительство Российской Федерации так до сих пор и не раскрыло цифры, связанные с истинным числом пострадавших.
Все люди, принимавшие участие в ликвидации аварии на ЧАЭС, заплатили за усмирение радиационной угрозы ценой собственного здоровья и жизни. Без лишнего пафоса их работу следует назвать смелым и героическим поступком. В свою очередь мы не должны забывать тех, кто не дал чернобыльской катастрофе принять масштабы мирового уровня.